Советская противокорабельная торпеда парогазовая 53-56В – подводное оружие нового поколения

Дело канского арсенала

АО «Машиностроительный завод имени C.М. Кирова» не стал поднимать международный скандал по поводу «контрафактных запасных частей производства «***. С этим ЗИП вообще получилась какая-то странная история. В соответствии с контрактом изготовил 251 комплект ЗИП. Акт выполненных работ подписал врио начальника службы морского подводного оружия и вооружения ВМФ РФ Виталий Гармашов. Он же отвечал за рассылку ЗИП на флота. Тем не менее в 2011 году все арсеналы сорвали выполнение госзаказа по переаттестации 53-65К по причине… нехватки ЗИП.
Апогеем стало так называемое «канское дело», возбужденное заместителем руководителя военного следственного отдела по Красноярскому гарнизону майором Халявиным в августе 2011-го.

В 2010 году ОАО «Северный арсенал» получило госконтракт на ремонт 70 изделий (33 боевых и 15 практических торпед 53-65К и 22 самодвижущихся мин 2510). Директор «Северного арсенала» Семенов заключил договор подряда на выполнение ремонта с «10-м арсеналом ВМФ» в г. Канске. Условия договора предусматривали ремонт торпед с применением ЗИП . Однако арсеналы его так и не получили. Вместо него использовали просроченный ЗИП, хотя в акте сдачи-приемки написали: «Примененные в ходе работ ЗИП, сырье и материалы являются сертифицированными с неистекшими сроками хранения…»

…Следствие установило неудовлетворительную техническую готовность цеха и оборудования канского арсенала для производства работ. Вместо среднего ремонта торпед проводилась не предусмотренная никакими нормативными документами «проверка функционирования изделий» — на слух и на глазок (в буквальном смысле слова: сотрудники арсенала пояснили, что, например, работоспособность редуктора двигателя торпеды они проверяют на слух, а для замера осевых зазоров у них не было мерителей). Гидравлическое испытание отремонтированных изделий (в автоклаве) фактически не выполнялось, хотя в технических паспортах «данные работы отражались как выполненные». (Постановление о возбуждении уголовного дела есть у «Новой газеты».) Согласно нормативным данным, за один месяц одно предприятие может отремонтировать от 5 до 7 изделий, работая в одну смену. Для проведения ремонта одной торпеды необходимо 470—500 нормо-часов (для мин — 422 н/ч). Сотрудники канского арсенала установили мировой рекорд, отремонтировав 70 торпед и мин всего за полтора месяца, затратив на каждое изделие в среднем 77 н/ч. То есть в 6,2 раза быстрее норматива. При этом мины даже не вынимали из контейнера, просто наносили необходимую маркировку и опечатывали контейнеры новыми пломбами. Переаттестованное таким образом оружие было на ура принято военной приемкой и должно было поступить в эксплуатацию на флот.

…Год спустя при погрузке оружия на подводную лодку на ТОФе произошла нештатная ситуация: кислородная торпеда «потекла».

Перед подачей на носитель оружие обязательно проходит жесткий входной контроль минно-торпедных служб на флотах. Большую часть арсенальского брака обычно удается выявить и «обезвредить». На ТОФе этап входного контроля оказался неэффективен. Возможно, потому, что торпеда «потекла» уже после всех проверок. Причина нештатной ситуации выяснилась быстро: при ремонте в торпедном резервуаре вместо паронитовой прокладки установили резиновую. Трудно представить последствия, если бы торпеда начала травить кислород на подводной лодке во время боевой службы.

Лучшая антиторпеда в мире. Потому что единственная такая умная

Комплекс «Пакет Э/НК». Калибр – 324 мм. Длина – 3,1 м. Масса – 400 кг. Взрывчатого вещества в тротиловом эквиваленте – 80 кг. Скорость хода – до 25 м/с. Дальность хода – до 1400 м.

Это торпеда.

Изделие, сразу скажем, не новое – оно впервые было показано на выставке ещё в 2007 году. Но с тех пор это оружие получило дальнейшее развитие. Не так давно были проведены его испытания с обновлёнными возможностями, прежде всего – интеллектуальными. Тесты подтвердили: аналогов ему в мире нет – ни по свойствам, ни по возможностям. Это подтвердил в своём интервью газете «Известия» главный конструктор ГНПП «Регион» (входит в корпорацию «Тактическое ракетное вооружение») Константин Дробот.

Изделие Первой мировой?

Те, кто разбирается, спросят сразу: это что, торпеда времён Первой мировой войны? Вы 80 кг боезаряда хотите потопить боевой корабль? Зона уничтожения цели от 100 до 800 метров – это вообще о чём?

Тем не менее это торпеда. Только с приставкой «анти». То есть по всем основным признакам – торпеда. Но основное предназначение – убиение вражеских торпед. А также – в процессе – тех, кто их запустит.

Проблема в следующем. Нынешние торпеды во флотах мира сильно обогнали возможности кораблей по защите от них. Это, скажем прямо, немножко не касается русского флота, где с торпедным вооружением, по признанию моряков, дела обстоят не на широкую улыбку. Есть ракето-торпеды «Шквал», которые в меру возможностей украшают ситуацию, но в целом довольной улыбки действительно не выходит.

Но в целом торпедный «меч» действительно превосходит возможности «щита». Достаточно просто вообразить, что может противопоставить корабль подводной «акуле» с головкой самонаведения, которая атакует его с удаления в 50 км и втыкает ему в днище полтонны взрывчатки в тротиловом эквиваленте. Причём нередко обладает возможностью «ввинтиться» в корпус и разорваться уже внутри.

«Шквал». Фото: www.globallookpress.com

И что может противопоставить этому корабль? Только конструктивную противоторпедную защиту корабля – грубо говоря, чтобы отсеки поменьше затапливались. И реактивные бомбомёты – например, комплекса «Удав-М1» – с вероятностью срыва атаки прямоидущей торпеды в 0,9, а самонаводящейся – 0,76. Это очень хорошо – так ведь и торпеды супостат запускает не по одной…

На торпеду – анти…

И вот что рассказал Константин Дробот. Комплекс «Пакет Э/НК» – это прежде всего система. Система автоматизированного решения задач противоторпедной защиты, которая сама обнаруживает атакующую торпеду, сама делает расчёты её курса, сама даёт целеуказание и сама производит пуск. Сама взрывчатая «щучка» – кстати, на самом деле вполне стандартного калибра, который используется и кораблями, и подлодками, и особенно самолётами и вертолётами противолодочной обороны – лишь часть этого комплекса.

В его составе – гидроакустическая станция целеуказания, пусковые установки и сами средства поражения. Причём их два вида – сама антиторпеда и просто обычная малогабаритная торпеда. Визуально друг от друга они неотличимы. Контейнеры для пуска – тоже одинаковые. Работает система автономно по принципу «выстрелил – забыл». От человека требуется только разрешение на работу по цели.

Комплекс стал, по сути, универсальным оружием: обнаружили торпеду, уничтожили, приступили к поиску лодки, обнаружили, уничтожили,

– ёмко сформулировал Константин Дробот.

Фото: shaineast / Shutterstock.com

Запад опять в роли догоняющего

Как уже сказано, Россия по торпедному вооружению долгое время была в роли догоняющей. А уж по торпедам малого калибра вообще серьёзно уступала зарубежным конкурентам. Так вот, комплекс «Пакет Э/НК» не просто это отставание ликвидировал, но и по целому ряду характеристик далеко обогнал их. Хотя в конкурентах у России тут – США, Англия, Италия, Франция.

Но, как рассказывает Дробот, сегодня конкуренция перешла в другую плоскость – в область искусственного интеллекта, программного обеспечения, противостояния искусственным и естественным помехам. При этом, что важно, предусмотрена возможность замены программного обеспечения без разборки изделия. То есть для антиторпеды, чтобы оказаться супермодернизированной и снова опережать конкурентов, ничего не нужно заменять из «железа», а достаточно поменять «операционку». Довольно знатное свойство.

«Не подтолкнёт ли появление ваших изделий к дальнейшему развитию торпед зарубежными коллегами?» – справедливо задаётся вопросом автор «Известий» Алексей Рамм.

«Конечно, развитие технической мысли остановить нельзя, – прямо видишь, как конструктор пожимает плечами. – Не исключено, что зарубежные инженеры пойдут по пути совершенствования своего торпедного оружия. Но и мы не будем стоять на месте».

Следующий этап разработок уже определён. Нынешний комплекс разработан для надводных кораблей. А теперь на повестке дня – приспособление его к решению тех же задач на подводной лодке.

Но в любом случае ясно одно. Разработка комплекса «Пакет Э/НК» сегодня не кажется удачно решённой, но изолированной задачей. Список вооружений, по которым Россия обогнала весь мир и продолжает совершенствоваться, становится всё длиннее. И всё комплекснее.

История разработки

В декабре 1926 г. после передачи завода Лесснера в Остехбюро началось его восстановление и подготовка к производству. Первой серийной продукцией завода, получившего, кстати, в ноябре 1927 г. новое название «Двигатель», стали торпеды 53-27. К сожалению, не все шло гладко. С 1927 г. по 1930 г. было изготовлено всего 52 торпеды. Конструктивное несовершенство проекта и низкое качество изготовления торпед постоянно приводили к нареканиям флота. Главный недостаток торпеды заключался в том, что из-за малой дальности хода она могла использоваться практически только с подводных лодок и торпедных катеров. Для надводных кораблей дальность ее хода была явно мала. К тому же торпеда плохо управлялась по глубине и не обладала достаточной герметичностью. И все же ее производство продолжалось. В 1934 г. завод выпустил 850 торпед 53-27: 629 — для подводных лодок и 221 — для надводных кораблей.

Наблюдение за серийным производством торпед, как и за всеми ведущимися в области торпедостроения научно-исследовательскими и опытно-конструкторскими работами осуществлялось в то время Научно-техническим комитетом (НТК) ВМС РККА. В 1932 г. эти функции были переданы вновь созданному Научно-исследовательскому (1938—1948 гг. — Научно-испытательному) Минно-торпедному институту (НИМТИ) ВМС.

Практически заново создавалась и торпедостроительная промышленность. Создана она была в рекордно короткие сроки. К концу 30-х годов торпеды производились уже на четырех заводах: в Ленинграде на и им. К. Е. Ворошилова, в Большом Токмаке под Днепропетровском на и на вновь построенном в 1938 г. заводе под Махачкалой (впоследствии «Дагдизель»), Сдача торпед флоту осуществлялась тремя пристрелочными станциями: под Ленинградом на Копанском озере, в Крыму под Феодосией и на Каспийском море.

Парогазовая торпеда 53-38: А — боевая головная часть; Б — учебная головная часть; 1 — взрывчатое вещество боевого зарядного отделения; 2 — инерционные взрыватели с запальными стаканами; 3 — воздушный резервуар; 4 — водяной отсек; 5 — масляный баллон; 6 — керосиновый баллон; 7 — гидростатический аппарат; 8 — подогревательный аппарат; 9 — цилиндр главной машины; 10 — рулевая машина; 11 — шатунно-кривошипный и распределительные механизмы главной машины, заключенные в картер; 12 — прибор Обри; 13 — хвостовая часть с рулями глубины и направления, двумя винтами

Первоочередной задачей советских торпедистов стала модернизация торпеды 53-27. Прежде всего требовалось ввести для надводных кораблей второй дальноходный режим скорости. С этой целью были использованы заимствованные с закупленной в 1932 г. в Италии торпеды 53Ф регулятор давления, подогревательный аппарат, гидростат и ряд других механизмов. Модернизированную торпеду приняли на вооружение в 1936 г., называться она стала 53-36. Увы, торпеда оказалась не лучше и не надежнее своей предшественницы. По своим ТТХ она по-прежнему отставала от зарубежных образцов. После многократных доработок флоту удалось сдать всего около ста торпед 53-36. Однако и их приходилось использовать с большими ограничениями. В 1938 г. неудавшийся образец был снят с производства. Что оставалось делать торпедостроителям, когда флот остро нуждался в современных торпедах? Только вновь обратиться к закупленным в 1932 г. итальянским образцам. Их было два — калибра 450 мм и 533 мм. Организацию воспроизводства итальянских торпед на отечественных заводах поручили НИМТИ. Вскоре рабочие чертежи были готовы и в 1936 г. приступил к изготовлению 45-сантиметровых торпед. Называться они стали 45-36Н. Буква «Н» означала, что торпеды предназначались прежде всего для эсминцев типа «Новик». Из 53-сантиметровых аппаратов подводных лодок они могли использоваться через вставные решетки. В 1938 г. на , а с 1939 г. и на «Дагдизеле» начали производиться 53-сантиметровые торпеды. Они предназначались для надводных кораблей и подводных лодок, имеющих аппараты калибра 53 см. Торпеды получили наименование 53-38.

21

53–65К. Особенности национальной разработки торпед

Коллективу Машиностроительного завода им. С. М. Кирова

ПОСВЯЩАЕТСЯ

Вытапливай воск, но сохраняй мед

Козьма Прутков

В один из осенних дней 1963 года в кабинете начальника УПВ ВМФ на Большом Комсомольском проходило совещание. В кабинете находились его хозяин Борис Дмитриевич Костыгов, торпедисты Михаил Борисович Розенштейн, Грант Мигранович Акопов и гости с Алма-Атинского завода: директор Петр Харитонович Резчик, начальник сектора ОКБ завода Даниил Самуилович Гинзбург и военный представитель Петр Кузьмич Колядин. Это была не случайная, а спланированная встреча. Готовил ее Михаил Борисович Розенштейн. В это время он слыл одним из идеологов Управления практически по всем вопросам, и на то имелись веские основания. В годы войны он был призван на военную службу с должности директора торпедного завода, выполнял, и всегда успешно, поручения по эвакуации предприятий и их вводу в строй на новых местах. Поэтому он знал в минно-торпедной отрасли все и всех. Предстоящий разговор предназначался, в основном, для Костыгова. Он, конечно, тоже был в курсе дела, но окончательное решение еще не принял. Не простой это был вопрос.

Разговор шел между Резчиком и Костыговым. Сначала, как водится, о погоде в Москве и Казахстане, заводских делах, трудностях с выполнением производственного плана, а затем переключился в рамки основного вопроса — на кислородную торпеду 53–56, детище ОКБ завода. С принятием в 1961 году на вооружение перекисно-водородной торпеды 53–61 пришло время решать, какому типу энергетики отдать предпочтение: «кислород-керосин» или «перекись водорода-керосин». На вооружении тогда находилось по два образца обоих типов: кислородные 53–56 и 53–58 и перекисно-водородные 53–57 и 53–61. В разработке находилась еще одна. Ее Главный конструктор Дмитрий Андреевич Кокряков собирался получить скорость хода около 70 узлов и, таким образом, закрепить приоритет за перекисными торпедами. Следует отметить, что кислородные торпеды в эксплуатации были проще. Самыми нетребовательными были, конечно, воздушные парогазовые торпеды 53–51, но их век уходил. Впрочем, не будем забегать вперед. Воздушные торпеды не спешили сдавать свои позиции. Процент торпед на сильных окислителях в боекомплекте кораблей флота был еще невелик, а план практических стрельб выполнялся, в основном, за счет парогазовых. С ними и забот было меньше, и результат был получше. Однако вернемся в кабинет Костыгова.

— Жаль бросать, Борис Дмитриевич, изготовление этой кислородной торпеды. Опыт по эксплуатации и изготовлению большой. Делать ставку только на перекисные торпеды не совсем правильно. Кокряков обещает получить 70 узлов, но это еще «курочка в гнезде». Вот нам и кажется, что целесообразно провести модернизацию торпеды 53–56. Глубокую модернизацию.

— Что значит «глубокую модернизацию»?

— Создать новый образец.

— Нет. Новый образец не надо. Новых у нас достаточно. А о модернизации можно поговорить. Торпеда не имеет системы самонаведения. Оптический неконтактный взрыватель тоже не прижился. Не взрыватель, а дорожный чемодан.

— Мы знаем, недостатков у торпеды 53–56 много, но и положительного не отнимешь. Кислород — не перекись водорода. Кислородное хозяйство на базах флота достаточно развито.

— А какие ТТХ надеетесь получить? Скорость? Дальность?

— Преимущества новой торпеды будут не в ТТХ, а в надежности. И простой она будет, как револьверный патрон. У меня сейчас в ОКБ подобрались толковые ребята — горы могут своротить.

Резчик кивнул на сидящего рядом с ним Гинзбурга.

— Вот один из них, а еще Барыбин, Морозов, Казаков, Надточий, Щербаченко. Всех мне не перечислить. Идея у них есть.

— Интересно, что за идея?

— Дело в том, что каждая из изготавливаемых заводом торпед имеет по два-три безукоризненно обкатанных агрегата. Вот они и предлагают взять самые надежные узлы за основу:

кислородный тракт и гидростатический аппарат от торпеды 53–56;

вместо поршневой машины — турбину и кормовое отделение от перекисной торпеды 53–57;

боевое зарядное отделение с аппаратурой самонаведения и неконтактным взрывателем от перекисной торпеды 53–61;

практическое зарядное отделение тоже от 53–61. Затем все это дело доработать. Каково?

— Лучше взять оптическую систему самонаведения. Она на подходе. В следующем году будем принимать на вооружение. — Это вступил в разговор Михаил Борисович Розенштейн и вкратце доложил ход испытаний аппаратуры самонаведения:

— Можем взять и оптическую. Нам главное, Борис Дмитриевич, ваше принципиальное согласие и финансирование, естественно.

— Вы, Петр Харитонович, так и не ответили мне на вопрос, какие ТТХ будем иметь?

Здесь вступил в разговор автор идеи, Даниил Самуилович Гинзбург.

— Борис Дмитриевич! Торпеда будет однорежимной. Скорость хода около 45 узлов, дальность около 20 км. Это то, что можно получить на паре «керосин-кислород» на существующих на сегодняшний день турбинах. Мы не институт, а завод. Все составные части торпеды или уже умеем делать сами, или можем получить по налаженной кооперации. Подготовки производства нам не требуется. Мы уверены, что с задачей справимся в короткие сроки.

Помолчали. Чувствовалось, что Розенштейн с Акоповым давно согласны с предложением завода. Медлил Костыгов:

— В разработке находится торпеда со скоростью 70 узлов на ту же дальность. Как отнесутся к этой идее Минно-торпедный институт? ЦНИИ «Гидроприбор»?

Розенштейн понимал сомнения Костыгова:

— Борис Дмитриевич! Открывать новую тему: разрабатывать торпеду с такими ТТХ — нас не поймут. Пусть завод работает самостоятельно. Техническое задание на модернизацию торпеды 53–56 мы здесь прикинем. О порядке финансирования Акопов с Гинзбургом подумают. Мне кажется, с предложением завода следует согласиться…

Костыгов подумал еще пару минут и кивнул головой. Завод получил принципиальное согласие руководства заказывающего управления, после чего работа в конструкторском бюро завода закипела. Помимо упомянутых директором завода в кабинете Костыгова к ней подключили конструкторов Гормину Е. Н., Зикеева В. М., Шубина А. Б., Чуканова А. М., Кривулина И. Б., Попора Р. С. За четыре месяца была разработана техническая документация, а изготовление материальной части началось, едва чертежи, еще теплые от рук конструкторов, были сняты с кульманов. Не прошло и года, как три практические торпеды были готовы и их выкатили из стен сборочного цеха под погрузку для отправки на пристрелочную станцию. Торжественный момент! Начальник цеха Владимир Петрович Ерохов лично руководил погрузкой торпед. Главный инженер завода Иосиф Ефимович Кравцов решил поехать организовывать испытания на полигон в Киргизию, на озеро Иссык-Куль. Посмотреть на детище завода пришли заместитель директора Зубрилин В. Ф., плановик Басенов Г. Т., технолог Ежков М. С. Митинг — не митинг, но торжество состоялось. Все были уверены, что торпеды пойдут сразу и не ошиблись. Торпеда стала уверенно наворачивать километры на винты и месяца через три отчет с положительными результатами первого этапа заводских испытаний был представлен начальнику УПВ ВМФ, в Минно-торпедный институт и ЦНИИ «Гидроприбор».

В Минно-торпедном институте поморщились:

— Мы техническое задание не выдавали, в испытаниях не участвовали и вообще это какая-то самоделка! У Кокрякова уже почти 70 узлов в кармане. Зачем нам эта торпеда на 45 узлов?

Опытные сотрудники института дипломатично возражали:

— Но ведь работа проводилась с согласия самого Костыгова!

— Ну и при чем здесь Костыгов? Он теперь уже заместитель Начальника вооружения ВМФ! А в УПВ Игнатьев с Пуховым. Вот теперь пусть они и разбираются.

Единственным человеком в институте, который выступил в поддержку разработки, был капитан 2-го ранга Михаил Хаимович Берсудский. Они с Тополянским создавали торпеду 53–56 и теперь ревниво, но доброжелательно следили за чужими успехами на «своем» поле.

В ЦНИИ «Гидроприбор» к отчету по испытаниям отнеслись тоже пренебрежительно:

— Посмотрим, как у них торпеда будет наводиться на цель!

Стрельбы торпедой на заводских испытаниях с оптической системой самонаведения действительно энтузиазма поубавили: торпеда наводилась на цель плохо. Система самонаведения оказалась практически неработоспособной — ее пришлось положить на полку. 1967-й год был черным годом кислородной торпеды. Работа оказалась под угрозой закрытия.

А между тем Ко кряков завершил испытания своей торпеды. Скорость около 70 узлов он получил, но надежность силовой части торпеды была крайне низкой. Отмечались взрывы энергокомпонентов на дистанции хода, прогары парогазогенераторов, хлопки в трубопроводах. Тем не менее, на вооружение ее приняли и даже отметили Ленинской премией. Скорость хода торпеды 70 узлов на всех действовала завораживающе: американцев обошли! Все посчитали, что надежность — дело наживное. К тому времени американцы еще не высадились на Луне и время беспокойства не наступило. Однако успех Кокрякова в достижении большой скорости хода не снял других проблем, а наоборот — их прибавил. Торпедную общественность донимала не только надежность тепловых торпед, но и большое количество образцов. Противокорабельных торпед действительно было многовато. Попробуй, обеспечь их приготовление и эксплуатацию. Сколько нужно иметь постов приготовления и торпедных расчетов в МТЧ? Потому на очередных сборах минеров было ясно, что кто-нибудь из тех, кто служит на самой дальней от Москвы скале самого дальнего моря встанет и скажет…

Михаил Борисович Розенштейн, чутко улавливающий настроение аудитории, мимоходом вбросил идею:

— Зачем нам иметь для практических стрельб большое разнообразие образцов торпед на сильных окислителях? Может быть, следует иметь надежную воздушную парогазовую торпеду?

Народ удивленно замолчал: не ослышались ли, ведь это шаг назад, даже два. А потом, уже взвесив все «за» и «против», промолчал дипломатично — меньше проблем с обеспечением боевой подготовки. Не все знали, что в этот период на экспорт была разработана воздушная парогазовая торпеда. Сначала небольшие партии этих торпед под загадочным названием 53–56В обосновались в торпедных мастерских флотов. Торпеда оказалась отличной во всех отношениях. Все пришли в восторг. Воздушная парогазовая торпеда начала второе покорение флота. Название торпеды вполне современное — модернизация кислородной торпеды. Она и внешне похожа на нее. Пошли на флот и боевые торпеды. Напряжение временно спало. Но только временно. Процесс эксплуатации тепловых торпед на сильных окислителях напоминал езду по бездорожью: хвост вытащишь — нос увязнет, или наоборот. То подводит антифриз, то резиновые манжеты, то трескается металл. «Нужен единый образец торпед на сильных окислителях», — размышлял Акопов, вновь и вновь возвращаясь к мысли о судьбе кислородной торпеды. Прежде чем закрыть тему, он решил еще раз послушать непосредственных исполнителей работы и пригласил в Москву Гинзбурга, Берсудского, Колядина. Мнение военного представителя было кратким:

— Грант Мигранович, результат мог быть совсем другим. Аппаратуру самонаведения нам навязали здесь, в УПВ. Если взять аппаратуру у Кокрякова — цены торпеде не будет. Вы посмотрите, как она ходит!

Этого Акопову он мог не говорить. Тот и сам видел по отчетам, что торпеда проще, надежнее всех предыдущих. Он интуитивно чувствовал, что она — подарок судьбы. Она послана нам свыше, чтобы быть единой противокорабельной торпедой. Разработку ее нужно завершить во что бы то ни стало и принять на вооружение под шифром 53–65К как модернизацию 53–65. Вряд ли мы сумеем повысить надежность торпеды Кокрякова. Акопов вновь прислушался к тому, в чем его убеждают специалисты.

— Грант Мигранович, работу закрывать нельзя. Нужно идти к Пухову и убедить его…

— А я и не собираюсь ее закрывать. Но от вас нужен нестандартный ход. Визит к Пухову ничего не даст. В настоящее время развернулась борьба с многотемьем. Ему приказали, развернуть с многотемьем борьбу, он ее и разворачивает. Нужно ваше аргументированное обращение к Сергею Георгиевичу Горшкову. Тем более, что работа проводится по плану Главкома. Все будет естественно. Так мол и так, имеем неплохие результаты. До завершения необходим год-полтора. Будем иметь простую, надежную и дешевую торпеду. Не мне вас учить. Вы умеете расписывать свои обещания. А мы вас поддержим. Это я беру на себя. А сейчас уйдем в «подполье». Пока письмо идет туда-сюда, корректируйте документацию, заменяйте аппаратуру самонаведения. Тут ко мне приходили из авиационного института — профессор Рябов Борис Александрович со своими специалистами. Предлагают доработать систему управления — дополнить датчиком угловой скорости. Если это нужно, то набросайте им техническое задание. Подключу.

…Прочитав письмо группы конструкторов из КБ алма-атинского завода, Сергей Георгиевич задумался. Такие письма в его адрес — не редкость. Можно все это отправить на заключение в Научно-технический комитет. Тогда те запросят мнение УПВ ВМФ, те Минно-торпедный институт, те… Похоже, это другой случай. Эти изобретатели, вероятно, уже везде побывали и хотят получить либо его одобрение, либо… он еще раз перечитал последний абзац — про технологичность, простоту, дешевизну. Вспомнилась война… «Это торпеда для войны» — подумал Главком. И начал выводить — «ОДОБРИТЬ». Так будущая торпеда 53–65К получила первый пропуск на флот. От Главкома. Лично.

Решение Главкома друзей торпеде не прибавило. Институты по-прежнему делали вид, что не в курсе дела, знать не знают и слышать не слышали о разработке новой кислородной торпеды. «Это не страшно. — думал Акопов, — главное, чтобы не мешали работать, не писали… Есть у нас борцы за справедливость — чуть, что не так — письмо на самый верх без подписи». Но все было тихо.

Торпеда рождалась под счастливой звездой. Собранная талантливой рукой Гинзбурга из лучших агрегатов и узлов, что были тогда в наработке по тепловым торпедам, оптимизированная по расходам энергокомпонентов пока для условий полигонных стрельб, торпеда уверенно наворачивала километры на винты. Теперь уже и с системой самонаведения.

Телефон на столе Акопова зазвонил «междугородным» звоном:

— Грант Мигранович! Колядин докладывает по Гинзбургу. Не изделие, а конфетка. Ходит, как часы. Наводится как зверь. Пора выходить на Государственные испытания.

— Работайте, работайте…

Грант решал не простую задачу. Пора докладывать Пухову, что его указание по закрытию работы с этой торпедой не выполнено, зато… не просто докладывать начальнику, что ты оказался мудрее и дальновиднее. Надо как-то искать выход из положения… ем более, что любит начальник изобретать, а еще более — получать вознаграждения, а здесь новое поле деятельности — от головы до хвоста. Вскоре случай представился, как по заказу…

Телеграмма с Тихоокеанского флота за подписью Бродского: «Освоение флотом торпеды 53–65 считаем нецелесообразным из-за крайней сложности в приготовлении…» Сначала, конечно нужно будет доложить хорошую весть. Например, эту телеграмму из Алма-Аты: «Рассмотрев ваши предложения по повышению надежности торпед 53–61, сообщаю, что они приняты к реализации. Акты реализации высланы исх…» Акопов вызвал «главного изобретателя» Юлиана Дашкова, показал телеграмму:

— Нужно собрать комиссию..

— Соберем. Кому сколько?

— Ему 200, мне 50. Еще пару человек подбери. За оформление.

— Понял…

… Пухов размашисто расписался в денежной ведомости и сунул деньги в боковой карман тужурки.

— Садись, Грант, что у тебя еще? Ведь не из-за этого ты ко мне в такую рань?

— Да, Александр Григорьевич, ты прав. Бродский отказывается осваивать торпеду 53–65. Пишет, что она сложна и ненадежна. Вот телеграмма ЗАС.

— Опять этот Бродский! Умник нашелся! Все ему не так! Я ему перекрыл кислород везде, где мог. Опять лезет.

— А может, он прав? Есть хорошие вести. Кислородная торпеда в Алма-Ате на выходе.

— Так мы же ее зарубили еще года два назад.

— Зарубили, да не погубили, — Грант хитро улыбнулся, — и не плохая торпеда получилась…

Акопов доложил все подробности. Пухов долго молчал, переваривая информацию:

— А как встречают торпеду наши ученые?

— «Гидроприбор» и слышать не хочет. Ничего не знаем! Наши тоже не признают. Хурденко говорит, что никакого технического задания не подписывал и вообще не в курсе дела.

— Ну, а Кокряков с Тополянским? Они же взвоют.

— Поощрим — не взвоют.

— Хорошо. А с Хурденко мы разберемся. Подключи Берсудского из серийного отдела. Они с Гинзбургом договорятся.

— Уже давно сидит в Алма-Ате. Кстати, я поручил ему изучить возможность внедрения в торпеду твоих идей.

— Да, конечно. Что они понимают в торпедах? А «Гидроприбор» подключим попозже — никуда они от нас не денутся. Правда, лауреатов здесь получить не просто. Ты еще не лауреат?

— Пока нет.

— Ну, денежная премия — тоже не плохо! Пухов усмехнулся… — Давай твою торпеду на Государственные испытания. Готовь совместное решение.

Торпеда родилась под счастливой звездой. Научные институты категорически против нее, а торпеда крутит и крутит километры. Государственные испытания прошли с блеском.

Главный конструктор торпеды Даниил Самуилович Гинзбург пробивной личностью не был. Тихий, скромный, интеллигентный и, наконец, всегда трезвый, он пасовал перед мощными голосовыми связками и, порой, соглашался даже с тем, с чем в корне был не согласен. А что касается доверительного разговора с руководством, то и вообще сразу понимающе кивал головой. Так по «высшим соображениям» торпеда была принята на вооружение не Постановлением Совета Министров СССР и даже не приказом Министра обороны. Ее просто запустили в серийное производство приказом Главнокомандующего ВМФ. Как какой-нибудь тренажер или блок питания.

Подписывая приказ о запуске торпеды в серию, Главком вспомнил об обращении к нему конструкторов торпеды. Значит, все в порядке. Теперь Главком подписывал торпеде не пропуск на флот, а давал ей постоянную прописку. На долгие годы. Но ни орденов, ни медалей, ни премий никто не получил. Не тот «уровень», хотя и качество выше.

Торпеда пошла на флот. Начало, как всегда, было не простым. Здесь свои условия и свои проблемы. Но оказалось, что на флоте у торпеды очень много друзей — она была простой, технологичной и надежной.

Не вылезают с флотов заместитель Главного конструктора Евгений Матвеевич Барыбин, научный сотрудник Михаил Хаймович Берсудский и военпреды Виктор Николаевич Костюченко и Юрий Петрович Головань. Учат торпедистов флотов готовить торпеды к выстрелу. Стреляют ею со всех классов кораблей.

На производстве рационализаторов и изобретателей — как тараканов на кораблях! И откуда они только берутся? И нельзя сказать, что торпеда от этого стала лучше. Скорее, наоборот. А на Тихоокеанском флоте рванула так, что кресла сановных торпедистов закачались. Обошлось.

Торпеда начала уверенно завоевывать свои позиции на флоте.

Прошло время. К 80-м годам кислородная торпеда 53–65К стала практически единой противокорабельной торпедой в ВМФ. Уже пришла пора универсальных торпед. Однако занятые в свое время трубы торпедных аппаратов кораблей, начиная от торпедных катеров до атомоходов первых поколений, торпеда 53–65К не уступала своим конкурентам. Не одно поколение специалистов торпедных расчетов сменилось на флотах, рабочих на заводах и чиновников в конторах. В УПВ уже четвертый начальник — Бутов. Почти везде новые люди. И тогда Даниил Самуилович Гинзбург решился…

— Слушай, Грант, — обратился он к Акопову при очередном посещении Москвы, — скоро ты на пенсию. Тебе уже и заместителя нового пристроили. Надо бы доброе дело людям сделать. Мы создали торпеду, которая составляет почти половину боекомплекта флота. Нет, я не знаю ваших секретных боекомплектов. Я знаю порядковые номера изготавливаемых торпед и не припомню, чтобы какой-нибудь другой образец выпускался в таких количествах. Я напоминаю тебе о Государственной премии. Неужели мы ее не заслужили?

— Заслужили, еще как заслужили. Поздновато вроде. А может, наоборот лучше? — Грант задумался, — мы же пытались ее оформить. Помнишь? А что нам сказали в Военно-промышленной комиссии? Скорость хиловата, дальность маловата.

— Но ведь нет тепловой торпеды дешевле, проще и надежней нашей. Вот ты уйдешь, и никто этим вопросом заниматься не будет. Для вашего ведущего по тепловым торпедам Спехова Александра Сергеевича она уже прошлый век, и этим вопросом он заниматься не будет.

— Ну, зачем ты уж так. Вот мой новый заместитель совсем недавно с комиссией спасал твою торпеду от очередного наката. Помнишь ЧП на Камчатке?

— Еще бы. В октябре прошлого года мы с ним встречались на Камчатке. Тогда произошел пожар при закачке кислорода в торпеду. Кислород — дело тонкое. Грязи не терпит. Доказать, откуда начался пожар, когда половина торпеды сгорела, не просто. А по выпавшим из торпеды и не сгоревшим деталям удалось. Не успели их спрятать. У торпеды, Грант, друзей больше, чем тех, кто при каждом ЧП прежде всего лезет в конструкцию, чтобы обвинить завод. Но все-таки, как с премией?

— Никак, Даня. Друзей у торпеды много, но и врагов не меньше. Не все ладится сейчас с практической торпедой. Пошли потопления торпед в конце дистанции хода..

— Я бы на вашем месте такие выстрелы относил бы к числу положительных. Торпеда выполнила свою главную задачу. Отказала система спасения. В боевых торпедах таких систем нет.

— Ты бы, ты бы. Дай «добро» не считать эти потери, так завтра у всех практических торпед все отказы будут в конце дистанции. Уж что-что, а как втирать очки — специальных инструкций не требуется.

— Может быть, ты и прав… Тогда я тебе для сведения. Наш директор Вадим Шнурников на одном совещании по благоустройству Алма-Аты доложил Динмухамеду Ахмедовичу Кунаеву по кислородной торпеде. Мол, делаем уже более десяти лет, тысячи торпед на флоте, а поощрение коллективу не пробить. Кунаев счел это ущемлением национальных интересов и распорядился подготовить материалы на Государственную премию. Сказал, что доложит самому Брежневу. От военных мы включим Петрова. Он много поработал для повышения надежности торпеды. Я ему уже сказал. Скромничает. А Бутову можешь докладывать или не докладывать. Твое дело.

Грант задумался. Чутье старого бюрократа подсказало Гранту, что к Бутову нужно идти немедленно: «Как бы чего не вышло! А и в самом деле подпишут у Брежнева. Что тогда? Почему не знал, мер не принял, не доложил?»

— Подожди меня, я скоро. Вернулся он минут через тридцать.

— Вот что, Даня. Госпремию оформляйте, как положено, через Госкомитет. А вместо Петрова включите Бутова.

— Но он же никакого участия не принимал.

— Как это не принимал? Он начальник. Все бумаги он подписывал. Короче действуй, как я сказал.

— А как с Петровым? Мы же ему уже сказали.

— Поторопились. Ничего. Скажем, что Главком… Короче, рано еще ему. Успеет получить. Бутов давно хочет быть лауреатом. Его включали ракетчики за «Водопад», но там сорвалось. Все начальники кругом если не кандидаты, так лауреаты… А он один не титулованный.

— Но тебя-то, Грант, в состав коллектива по разработке торпеды я включу обязательно. Без тебя этой торпеды не было бы.

— Не было бы этой торпеды, не было бы здесь и меня, — мрачно пошутил Акопов, — от этих Госпремий одни хлопоты. Имею я уже одну. За 65–76. Без меня ее тоже бы не было. Когда Госпремии нет — ее хочется, а когда она есть — думаешь, кому бы ее отдать.

Грант посмотрел на часы.

— Пора мне в ЦК. Вызывают к куратору. Вроде какая-то анонимка. Может быть, даже по твоей торпеде. Люди «пишут».

Грант открыл сейф, достал партбилет и два знака: лауреата Госпремии и Заслуженного изобретателя. Надел тужурку и прицепил знаки.

— Ну, Даня, вопрос решили. Флоты отзывы дадут положительные. Будь спокоен. Зайди теперь к Бутову. Будет вспоминать, как он проводил совещания по повышению надежности твоей торпеды. Или предложит ввести какой-нибудь клапан. Для соучастия. В качестве взноса. Хлебом клянусь!

Торпеда 53–65К, дитя Машиностроительного завода им С. М. Кирова, в боевом строю торпедного оружия флота более тридцати лет. В составе торпеды, конечно, есть «куски» ЦНИИ «Гидроприбор», но это не умаляет, а увеличивает заслуги завода. Ведь ученые скорее всего до сих пор бы спорили, что взять за основу и «как строить мост». Создание торпеды 53–65К являет собой редчайший пример одновременно тесного сотрудничества и непримиримой конкуренции монополистов с одной стороны и молодого задора с другой: ЦНИИ «Гидроприбор» с Минно-торпедным институтом с одной стороны и ОКБ завода с другой… При этом сотрудничество и конкуренция проходили через душу одного человека — Гранта Миграновича Акопова…

Кажется, и сейчас Даниил Самуилович по заданию директора завода Гали Тулеуевича Басенова ведет разработку новой торпеды на экспорт. Жаль, что завод теперь за границей.

Русское авось

По указанию главкома ВМФ РФ В. Чиркова состоялся экспертный совет Военно-морского флота под председательством начальника Военно-морской академии Николая Максимова. Цель экспертного совета декларировалась так: выработка предложений по решению проблемы обеспечения сил ВМФ торпедным оружием. В итоге совет рекомендовал главкому ВМФ принять на вооружение и ходить в море с просроченными торпедами, «минималистки» отремонтированными арсеналами ВМФ по «Временной инструкции» (всего 355 торпед).

«Фактическая продолжительность эксплуатации изделия не ограничивается обеспечиваемым сроком службы, а определяется его техническим состоянием». Так написано в решении совета. В этом месте очень хочется сплюнуть три раза через плечо. Потому что на самом деле экспертный совет ВМФ официально предложил заменить российские ГОСТы на русское авось. Впрочем, экспертный совет все-таки подстраховался и рекомендовал перед погрузкой просроченных торпед на российские корабли и лодки «провести проверку отремонтированных 3—5 изделий специальной комиссией Минобороны РФ… В случае несоответствия отремонтированных торпед техническим условиям принять отдельное решение…»

Шесть месяцев прошло. До сих пор не создана комиссия Минобороны. Не планируются никакие контрольные стрельбы. Я так понимаю: если бы была уверенность в качестве ремонта, то стрельбы давно бы состоялись?

Разработанная «Машзаводом им. Кирова» комплексная программа по надлежащему ремонту 53-65К передана в Минобороны еще в феврале (имеется у «Новой газеты»). Ее не захотели согласовать. По информации наших источников, «Временную инструкцию» по переаттестации кислородной торпеды решено продлить. 335 непонятно как отремонтированных торпед будут приняты в эксплуатацию без контрольных стрельб, с мотивировкой: для обеспечения нужд флота в 2013—2014 гг. В дальнейшем кислородную торпеду будут ремонтировать, используя резиновые изделия .

Шансы на повторение трагедии «Курска» высоки как никогда.

*АО «Машиностроительный завод имени С.М. Кирова» построен в 1942 году на базе эвакуированного из-под Махачкалы завода № 182, незадолго до этого объединившегося с Токмакским заводом им. Кирова. В советское время был одним из ведущих дизелестроительных и торпедостроительных заводов СССР. В настоящее время входит в состав национальной , созданной в 2003 году. Является единственным производителем торпед с тепловыми двигательными установками на территории СНГ. **Концерн создан в 2004 году на базе «ЦНИИ «Гидроприбор». 100% акций принадлежат государству. Является монополистом в сфере производства морского подводного оружия. ***Цитата из интервью первого заместителя генерального директора завода Сергея Недосекина казахстанскому «Форбс» от 07.02.2013 г.

Советская термоядерная торпеда Т-15

Торпеда Т-15 осталась легендой в истории отечественного ВМФ. Она исчезла, не успев появиться, однако сформировав внешний облик наших первых АПЛ. В разгар холодной войны 12 августа 1953 года были произведены успешные испытания нового советского оружия чудовищной разрушительной силы – термоядерной бомбы. Один из создателей этой бомбы, недавно избранный действительным членом Академии наук СССР, 32-летний Андрей Дмитриевич Сахаров предложил в качестве «средства доставки» использовать разрабатываемые атомные подводные лодки проекта 627, оснастив каждую из них гигантской торпедой под термоядерный 100-мегатонный заряд (примерно в 6000 раз мощнее бомбы, сброшенной на Хиросиму). По замыслу молодого академика взорванные у океанских берегов США эти торпеды должны были вызвать цунами невиданной мощи, высотой 300 метров, которые просто смыли бы американские города, нанеся США невосполнимый ущерб.

Однако, говоря о тактике применения суперторпеды, академик слукавил. По его версии, подводная лодка должна была подойти на 40 км к ВМБ противника и выпустить по ней торпеду, которая должна была войти во внутреннюю бухту базы и взорваться. Но, поговорив с адмиралами, руководители проекта поняли, что при подобной тактике подводная лодка, скорее всего, была бы заведомо уничтожена на подходе к американской базе. Противолодочная оборона ВМФ США середины — конца 1950-х вряд ли пропустила бы вражескую подлодку в 50-километровую зону вокруг своей базы. Кроме того, входы в большинство американских военно-морских баз за много километров закрывали извилистые берега заливов, острова, мели. Даже в мирное время вход в базу прикрывают боновые заграждения. Так что и без системы ПЛО противника шансов попасть в причал у торпеды не было. На самом деле тактика применения суперторпеды должна была быть совсем иной. Подводная лодка должна была скрытно выпустить торпеду на расстоянии от берега гораздо большем, чем 40 км. И не у входа в базу, а желательно подальше от оной. Суперторпеда должна была израсходовать всю энергию аккумуляторных батарей и лечь на грунт. В военное время далее включался часовой взрыватель, срабатывавший лишь тогда, когда лодка могла гарантированно уйти на безопасное расстояние. А в предвоенный период взрыватель торпеды мог долго (дни, недели) находиться в режиме ожидания радио-ил и гидроакустического сигнала, по которому производился подрыв заряда.

Таким образом, суперторпеда, дойдя до заранее намеченной точки, становилась донной миной. Благодаря этой системе несколько АПЛ проекта 627 могли в предвоенный период скрытно разместить термоядерные заряды в нейтральных водах близ важнейших объектов противника.

По соображениям секретности разработка торпеды Т-15 была начата без привлечения Военно-Морского Флота. 6-й отдел ВМФ о данной торпеде узнал только через проект первой атомной подводной лодки – «проект 627» – главным конструктором которой являлся В. Н. Перегудов. Предполагаемое вооружение атомной лодки флоту стало известно только в декабре 1953 г., после утверждения тактико-технических характеристик эскизного проекта 627. Моряков оно сильно удивило. В первом отсеке подлодки размещался один громадный торпедный аппарат, который практически полностью вытеснял традиционное торпедное вооружение. Длина торпедного аппарата составляла 23,5 метра (22 процента от общей длины подводной лодки). На подлодке, кроме полутораметровой торпеды, предусматривалась установка двух носовых 533-миллиметровых торпедных аппаратов с торпедами для самообороны. Запасных торпед не предусматривалось. Такая необычная компоновка подводной лодки объясняется габаритами разработанной в НИИ-400 под руководством главного конструктора Шамарина Н. Н. торпеды Т-15. Длина торпеды составляла около 23 метров, масса торпеды – 40 тонн, масса боевой части – 3,5-4 тыс. кг. Основная весовая нагрузка приходилась на аккумуляторную батарею, которая обеспечивала торпеде скорость в 29 узлов, при этом дальности хода составляла 30 километров. В торпеде Т-15 предлагалось использовать термоядерный заряд. Боевая часть торпеды разрабатывалась в КБ-11 Минсредмаша СССР, под руководством главного конструктора Харитона Ю. Б. Подрыв термоядерного заряда должен был производиться ударным или дистанционным (часовым) взрывателем. Управление стрельбой торпеды Т-15 обеспечивалось с ПУТС (пост управления торпедной стрельбой) «Тантал».

Тактико-технические элементы подводной лодки утвердили 21. 12. 1953. В июле следующего года СКБ-143 завершило технический проект атомной подводной лодки. Минсудпром и Минсредмаш 18. 10. 1954 представили техпроект в Президиум ЦК КПСС. После этого Минобороны было предложено рассмотреть проект и направить свое заключение в Совет министров. Глава Минобороны Булганин Н. А. поручил разобраться с этим вопросом адмиралу Котову П. Г., помощнику министра по военно-морским вопросам. Тогда же решили вопрос о допуске к проекту специалистов и руководителей военно-морского флота.

В 1954 году была образована экспертная комиссия во главе с вице-адмиралом Орлом А. Е., начальником Управления Главного штаба военно-морского флота. ВМФ главным образом возражал по составу вооружения атомной подводной лодки. По мнению специалистов военно-морского флота, подлодка имеющая подобное вооружение флоту не нужна. Кроме того, возникли серьезные сомнения по поводу того, что подлодка сможет подойти на расстояние пуска торпеды Т-15 (40 километров), а сама торпеда сработает, как нужно. На фоне этого по результатам экспертизы военно-морского флота было решено откорректировать технический проект 627 атомной подлодки. Постановлением Совета Министров СССР № 588-364 от 26.03.1955 техпроект подлодки был утвержден только с 533-миллиметровыми торпедными аппаратами, а работы по Т-15 прекращены.

Основные характеристики торпеды Т-15: Калибр, мм: 1550; Масса торпеды, кг: 40000; Длина торпеды, см: 2355; Тип энергетики: электрическая; Ядерный заряд: термоядерный ~100 мегатонн; Носитель торпеды: АПЛ проекта 627

источник

Наша команда обращается к нашим читателям с просьбой оказать возможную финансовую помощь нашему проекту.

Прямое пополнение:

На карту Сбербанка: 5479 2752 0001 4487

На Яндекс-деньги: кошелек 410012273300268

MediaRepost — Главные новости часа

Дело Владимира Фицнера

Вы встали на моем пути четвертого января, — сказал профессор Мориарти. — Двадцать третьего вы снова причинили мне беспокойство. В середине февраля вы уже серьезно потревожили меня. В конце марта вы совершенно расстроили мои планы, а сейчас я оказался в таком положении, что передо мной стоит реальная опасность потерять свободу. Так продолжаться не может!Конан Дойл

Пять лет назад у бывшего подводника Владимира Фицнера родилась идея: как привести в Россию «Машзавод им. С.М. Кирова», если уж Магомед не идет к горе.

«Ни один из представителей флота или предприятий, осуществляющих работы в интересах флота РФ, официально на завод не обращался. И только в 2009 году с официальным визитом предприятие посетил гендиректор ЗАО «НПО «Барс» Владимир Фицнер по вопросу обеспечения российского флота торпедным оружием и запасными частями к ним» — так, немного пафосно, говорит об этом визите первый заместитель генерального директора «Машзавода им. Кирова» Сергей Недосекин.

Но это действительно был поворотный момент в торпедной истории. Энергичный Фицнер предложил идею совместного предприятия — ООО «СП «Арсенал-Машзавод» и стал официальным представителем казахстанского завода в России.

В 2010-м Фицнер вывез в Алма-Ату делегацию ВМФ РФ, чтобы лично убедились в том, что завод жив. Управление подводного вооружения ВМФ РФ дало разрешение «18-му арсеналу ВМФ» закупить пробную партию в 30 новых комплектов ЗИП «Машзавода им. Кирова» для ремонта кислородной торпеды. По итогам 2010 года «18-й арсенал ВМФ» оказался единственным, кто выполнил гособоронзаказ по переаттестации 56-63К. Входной контроль отремонтированные изделия прошли без единого замечания и рекламации. Немаловажный факт: оригинальный комплект ЗИП оказался дешевле и стоил 338 тысяч рублей, включая доставку из Казахстана. В том же 2010-м комплект ЗИП обошелся российскому бюджету в 370 тысяч рублей.

…22 июня 2011 года министр обороны Анатолий Сердюков подписал приказ № 989 «О создании рабочей группы по выработке решений по обеспечению кораблей ВМФ противокорабельными торпедами». За два года рабочая группа (как представитель «Машзавода им. Кирова» в ее состав вошел и Владимир Фицнер) провела масштабную инвентаризацию проблемы. Цитируя Мориарти, реальная опасность потерять свободу встала перед многими должностными лицами.

В качестве экспертов представители «Машзавода им. Кирова» дали свое заключение по «канскому делу» против «10-го арсенала ВМФ» и «15-го арсенала ВМФ». Возникли вопросы и к концерну «МПО-Гидроприбор», в частности, к и к его ЗИП, который на бумаге — есть, а на арсеналы в необходимом количестве не поступил ни в 2011-м, ни в 2012-м .

6 декабря 2012 года рабочая группа по торпедному оружию готовит рекомендации уже для нового министра обороны — Сергея Шойгу: «Восстановительный ремонт изделий 243 с назначением нового срока службы рекомендуется проводить ООО «СП «Арсенал-Машзавод» по кооперации с предприятием-разработчиком «Машиностроительный завод им. С.М. Кирова», а также с «ТНК «Дастан» и «НПО «Киевский завод автоматики им. Г.И. Петровского» на предприятиях Министерства обороны РФ».

…А 18 декабря 2012 года профессор Мориарти сделал ответный ход.

Применение

Ил-4 Т с торпедой 45-36 АН

Торпеду 45-36 АН прицельно сбрасывали с высоты 30 м на скорости примерно 300 км/ч. Сбросить данную торпеду ниже или выше этой высоты было нельзя, так как при этом она могла или разрушиться от удара о воду, или уйти вглубь. Низковысотное торпедометание обеспечивало набольшую вероятность поражения морской надводной цели, но требовало достаточно высокого уровня подготовки экипажа и наличия у самолета отличных пилотажных и маневренных характеристик.

Обработка полученных результатов позволила установить, что при одиночном торпедометании с самолетов Ил-4 теряется до 8 % торпед, с самолетов Ту-2 — 15 %, при групповом торпедометании (когда торпеды сбрасываются по команде ведущего) потери составляют соответственно 12 и 20 %. Более половины потопления всех торпед происходило из-за не выдерживания летчиком режима полета, причем до 71 % — вследствие несоблюдения заданной высоты полета в момент отделения торпеды, которая, в свою очередь, зависела от скорости полета самолета. Расчеты показали, что с увеличением скорости на 100 км/ч высота увеличивается до 56 м. Углы входа торпеды в воду должны находиться в пределах 13° — 18°.

Весной 1944 г. родился новый метод торпедометания — совместная атака торпедоносца с бомбардировщиком-топмачтовиком. Первым на максимальной скорости в атаку шел топмачтовик. Бомбы сбрасывались на малой высоте за 200—300 м от цели. Не успев прийти в вертикальное положение, они рикошетировали, поражая корабль-цель в борт. В это же время за 600—700 м от цели торпедоносец сбрасывал торпеду. Ее попадание и завершало поражение цели.

Торпеда 45-36 АН, стала основным образцом торпедного вооружения, применяемого советской авиацией на всем протяжении войны. Высотное торпедометание оказалось неэффективным и в войну практически не применялось.

Всего за войну авиацией было израсходовано 1294 торпеды, потоплено 399 кораблей и транспортов противника.

Авиационная противолодочная торпеда АТ-1.

Авиационная противолодочная торпеда АТ-1 (ПЛАТ-1).

Разработчик: НИИ-400 (ЦНИИ «Гидроприбор») Страна: СССР Начало разработки: 1959 г. Испытания: 1961-1962 гг. Принятие на вооружение: 1962 г.

В СССР разработка авиационных противолодочных торпед началась в конце 50-х годов под шифром ПЛАТ-1. Разработка торпеды велась в НИИ-400 (ЦНИИ «Гидроприбор») по Постановлению СМ СССР N 111-463 «О создании новых образцов противолодочного вооружения» от 13 октября 1960 года. Главный конструктор — П.В.Матвеев (ист. — Р.Гусев), по др.данным — А.Г.Беляков.

Торпеда АТ-1.

Эскизное проектирование отдельных узлов системы управления движением начато в 1959 году. Разрабатывалось два варианта торпеды — самолетный и вертолетный. Отличия в парашютной тормозной системе — вертолетный вариант — 2 х 2,5 кв.м парашюта, самолетный — стабилизирующий парашют 0,6 кв.м и тормозной парашют 5,4 кв.м.

Торпеда оснащена инерциальной системой управления с активно-пассивной акустической системой самонаведения (ССН), работающей в двух плоскостях. Взрыватели — контактный и неконтактный. Главный конструктор ССН — В.И.Колесников, неконтактного взрывателя — А.Н.Шашихин, приборов управления — В.Ф.Некрасов. Скорость вращения гироскопов — 1400 об/мин.

Подвеска противолодочной торпеды АТ-1 на Ка-25ПЛ.

Вывод торпеды на заданную глубину начального поиска, которую экипаж устанавливает перед сбрасыванием, обеспечивается системой приводнения, состоящей из разъемного кольца с двумя прикрепленными к нему крыльями с постоянным углом установки, равным 30°. Крылья раскрываются одновременно с тормозным парашютом.

Энергосиловая установка торпеды включает электродвигатель постоянного тока ДП-11М биротативного типа и серебряно-цинковую батарею ТС-4 (содержание серебра около 8 кг). От аккумуляторной батареи получают питание основные потребители: аппаратура самонаведения, управления, неконтактный взрыватель. От воздушного баллона емкостью до 0,7 л давлением 200 кг/см2 осуществляется управление электропусковой аппаратурой торпеды и поддерживается постоянное давление в гидросистеме при работе рулевых машинок.

Компоновочная схема торпеды АТ-1.

Одновременно с установкой глубины начального поиска подключается электропитание от бортовой сети самолета к приборам управления и аппаратуре самонаведения, гироскопы предварительно выходят на обороты 1400 об/мин, аппаратура самонаведения и неконтактного взрывателя получают подогрев. После отделения от ЛА торпеда переходит на автономное питание, вытяжной парашют вводит в действие стабилизирующий купол, который обеспечивает скорость снижения 100-120 м/с. На высоте 500 м стабилизирующий парашют отделяется, раскрывается основной парашют, скорость снижения уменьшается до 45-55 м/с.

При погружении торпеды ее парашютная система отделяется, с помощью крыльев она выводится из «мешка», после чего последние отстреливаются. Приборы управления выводят торпеду на заданную глубину начального поиска. На глубине 20 м срабатывают гидростатические механизмы контактного взрывателя и через 25 секунд с момента включения электросхемы торпеды срабатывает дистанционный предохранитель аппаратуры самонаведения, и она приходит в боевое положение. Выйдя на заданную глубину, торпеда начинает выполнять левую поисковую циркуляцию радиусом 60-70 м с угловой скоростью 12° в секунду.

Импульсный генератор аппаратуры самонаведения, включаемый в момент срабатывания ее дистанционного предохранителя, поочередно подает через 0,85 сек. электрические импульсы на верхний и нижний гидрофоны приемно-излучающего устройства. Электрические импульсы преобразуются в ультразвуковые и торпеда, циркулируя на заданной глубине, «просматривает» водную среду. Одновременно автономным пассивным каналом производится прослушивание шумов цели. При получении отраженного от цели сигнала по активному каналу либо обнаружения пассивным каналом шумов цели управление торпедой в вертикальной плоскости передается блоку вертикального маневрирования, а в горизонтальной — управление продолжается автоматом курса, но маневрирование по командам аппаратуры самонаведения производится с меньшими угловыми скоростями (9° в секунду).

При прохождении торпеды на расстоянии 5-6 м от цели ультразвуковые импульсы, излучаемые неконтактным взрывателем и отраженные от цели, вызывают срабатывание исполнительной части неконтактного взрывателя, замыкается цепь на запальные устройства контактных взрывателей, заряд торпеды подрывается. При прямом попадании в цель взрыватели срабатывают от действия инерционных сил.

Если точность наведения на цель оказалась недостаточной и акустический контакт с ней потерян, торпеда начинает вторичный поиск, циркулируя в месте потери цели до повторного ее обнаружения. В случае ненаведения по истечении 9 мин. контактные взрыватели торпеды срабатывают от действия самоликвидатора и она подрывается.

При практическом сбрасывании после прохождения торпедой заданной дистанции или ее переуглубления гидростатический стоповый механизм разрывает цепь питания приборов, аппаратуры и обмотки контактора. Последний размыкает цепь питания силового электродвигателя. Он стопорится, и торпеда, имея положительную плавучесть, всплывает. В момент отключения питания от приборов и аппаратуры торпеды включаются шумоизлучатели, а с подвсплытием торпеды до глубины 7,5 м срабатывает гидровыключатель и дымовой отметчик, облегчающие ее обнаружение.

Испытания торпеды сначала проводились на Ладожском озере в 1961 году и продолжены на Черном море. При испытаниях на Черном море была задействована специально переоборудованная ПЛ-цель проект 613 — винты ПЛ закрыли кожухом, а корпус покрыли защитным деревянным покрытием.

Согласно всем заявленным данным торпеда АТ-1 предназначалась для поражения подводных лодок, скорость движения которых не превышает 25 узлов, а глубина до 200 м. Но как показывали расчеты, вероятность поражения ПЛ, имевших скорость порядка 10 узлов (18,5 км/ч), не превышала 10-15% (самолет Бе-12). Впоследствии разработали рекомендации по применению двух торпед серией, а для проверки теоретических положений в 1969 году проводились специальные исследовательские полеты со сбросом торпед на полигоне м. Чауда (Черное море) с самолета Бе-12.

Поисково-прицельные системы вертолетов, в состав которых входят гидроакустические станции, позволяют получить более полную информацию о подводной обстановке в виде пеленга и дальности цели и элементах ее движения. В связи с этим возникла идея разработать для вертолетов противолодочные торпеды с телеуправлением, имея в виду возможность их применения из режима висения.

Торпеда принята на вооружение в 1962 году (по др. данным в 1963 году) под наименованием АТ-1. Производство торпед велось (г.Каспийск). Серийное производство торпед прекращено в 1970 году, всего выпущено 925 торпед. На базе торпеды АТ-1М разработана вертолетная торпеда с телеуправлениям из режима висения Т-67 «Стриж» (ВВТ-1).

Модификации: — АТ-1 (ПЛАТ-1, изделие 242) — базовый вариант авиационной торпеды для применения с высот от 20 до 2000 м. — АТ-1М — модернизация ОКБ (г. Каспийск, Дагестан). Пневмоконтактор заменен на электромагнитный. — АТ-1МВ — модернизированный вертолетный вариант. — АТ-1Э — экспортный вариант.

ТТХ торпеды: Калибр, мм: 450 Длина, мм: — 4030 (самолетный вариант) — 4000 (вертолетный вариант) Масса, кг: — 580 (самолетный вариант) — 560 (вертолетный вариант) Масса ВВ, кг: 70 Высота применения, м: — 400-2000 (самолетный вариант) — 20-500 (вертолетный вариант) Скорость носителя при применении, км/ч: до 600 Дальность хода, м: 5000 Глубина хода, м: 20-200 Носители: — вертолеты Ми-4Т, Ми-14ПЛ, Ка-25ПЛ, Ка-27ПЛ; — самолеты Бе-12, Ил-38, Ту-142.

Компоновка торпеды АТ-1М.

Торпеда АТ-1.

Торпеда АТ-1.

Торпеда АТ-1.

.

.

Список источников: Техника и Вооружение. А.Артемьев. Авиационные торпеды. Р.Гусев. Такова торпедная жизнь. С.Прошкин, В.Маринин, Российское торпедное оружие. Авиация и Время. В.Д.Роман. Ка-25 — «длинная рука» адмирала Горшкова. Анатолий Артемьев. Бе-12: самолет трех стихий.

Торпеды Российского флота XIX века

Торпеда Александровского

В 1862 году российский изобретатель Иван Федорович Александровский спроектировал первую российскую подводную лодку с пневматическим двигателем. Первоначально лодка должна была вооружаться двумя связанными минами, которые должны были отпускаться, когда лодка проплывает под вражеским кораблем и, всплывая, охватывать его корпус. Подрыв мин планировалось производить с помощью электрического дистанционного взрывателя. Значительная сложность и опасность такой атаки заставили Александровского разработать иной тип вооружения. Для этой цели он проектирует подводный самодвижущийся снаряд, по конструкции аналогичный подводной лодке, но меньших размеров и с автоматическим механизмом управления. Александровский называет свой снаряд «самодвижущимся торпедо», хотя позже в российском флоте общепринятым выражением стало «самодвижущая мина».

Торпеда Александровского 1875 года

Восточном Кронштадтском рейдевинтомбалластарулями

На испытаниях под неполным давлением в трех пусках 24-дюймовая версия прошла расстояние в 760 м, выдерживая глубину около 1,8 м. Скорость на первых трехстах метрах составила 8 узлов, на конечных — 5 узлов. Дальнейшие испытания показали, что при высокой точности выдерживания глубины и направления хода. Торпеда была слишком тихоходная и не могла развить скорость более 8 узлов даже в 22-дюймовая варианте. Второй образец торпеды Александровского был построен в 1876 году и имел более совершенный двухцилиндровый двигатель, а вместо балластной системы выдерживания глубины был применен гиростат, управляющий хвостовыми горизонтальными рулями. Но когда торпеда была готова к испытаниям, Морское министерство направило Александровского на завод Уайтхеда. Ознакомившись с характеристиками торпед из Фиуме, Александровский признал, что его торпеды значительно уступают австрийским и рекомендовал флоту закупить торпеды конкурентов. В 1878 году торпеды Уайтхеда и Александровского были подвергнуты сравнительным испытаниям. Российская торпеда показала скорость 18 узлов, уступив всего 2 узла торпеде Уайтхеда. В заключении комиссии по испытаниям был сделан вывод, что обе торпеды имеют схожий принцип и боевые качества, однако к тому времени лицензия на производство торпед уже была приобретена и выпуск торпед Александровского был признан нецелесообразным.

Основные тактико-технические характеристики

Характеристики и модификации

53-38У

Одной из постоянных забот специалистов ЦКБ-39 являлось увеличение в торпедах веса ВВ. В 1939 г. группа конструкторов под руководством А. П. Белякова за счет удлинения боевых зарядных отделений (БЗО) увеличила вес ВВ в торпедах на 80—100 кг. Экспериментальная отработка показала, что торпеды 45-36Н и 53-38 с удлиненными БЗО практически не теряют своих ходовых качеств. В конце 1939 г. модернизированные образцы были приняты на вооружение. Называться они стали 45-36НУ и 53-38У. Одна из существенных особенностей торпеды 53-38У заключалась в том, что впоследствии она была оснащена неконтактным взрывателем.

Что давал неконтактный взрыватель торпеде? Во-первых, обеспечивал взрыв заряда ВВ под днищем корабля-цели, то есть в его наименее защищенной части, во-вторых, позволял менее точно определять осадку корабля-цели перед стрельбой. Первый отечественный неконтактный взрыватель (НВО) начал разрабатываться в 1927 г. еще в Остехбюро. Реагировал он на искажение кораблем вертикальной составляющей магнитного поля Земли. Предназначался взрыватель для торпед 45-12. На вооружение НВО был принят в 1932 г. Увы, первый блин оказался комом. Взрывателю были присущи два принципиальных недостатка: зависимость от широты места, требовавшая постоянной регулировки взрывателя, и его чрезмерная чувствительность к крену и дифференту торпеды. В результате частые срабатывания вынудили вскоре прекратить производство взрывателя. К работам привлекли и фундаментальную науку — Ленинградский университет, Институт земного магнетизма АН СССР. Работы возглавил сотрудник НИМТИ А. К. Верещагин. Испытания нового взрывателя проводились на Балтике в 1941 г.: «при стрельбе по судну „Тосно“ водоизмещением 2500 тонн взрыватель надежно срабатывал под килем на расстоянии 2,5 м. Самопроизвольных срабатываний не было». И все же взрыватель решили проверить и в других географических условиях. Испытания планировалось провести на Северном, Тихоокеанском и Черноморском флотах. Однако началась война, пришлось ограничиться Северным флотом. Проведенные здесь стрельбы по эсминцу и транспорту дали положительные результаты. В 1941 г. НВС (неконтактный взрыватель стабилизированный) был принят на вооружение. На действующие флоты он поступил в 1942 г. В комплектации с НВС было выстрелено 243 торпеды. Отказов в работе взрывателя не отмечалось.

53-39

Основываясь на данных открытой печати, в СССР торпеду 53-39 назвали самой надежной и быстроходной торпедой в мире. В 1941 г. на государственных испытаниях удалось получить скорость хода 51 уз. Наилучшая из демонстрировавшихся публично (Тип 93 не в счёт) иностранных торпед (итальянская — вероятно, Silure Tipo W. 270/533,4 × 7,20 Veloce того же самого Фиумского завода Уайтхеда) в то время давала скорость хода на узел меньше. К разработке скоростной торпеды на базе торпеды образца 53-38 приступили в 1939 г. В результате ряда технических усовершенствований и напряженных длительных испытаний в июле 1941 г. эта торпеда была принята на вооружение и в течение войны осваивалась флотом. Торпеда была 3-режимная (позднее — 2-режимная), универсальная, предназначавшаяся для использования со всех классов надводных кораблей и подводных лодок. Увеличение скорости хода этой торпеды при сохранении дальности было достигнуто за счет увеличения энергетических ресурсов: воздуха, воды и керосина, а также модернизации двигателя. За создание торпеды 53-39 авторскому коллективу — инженерам Д. А. Кокрякову, В. Л. Орлову, Д. Н. Островскому и др. — была присуждена Сталинская премия. Недостатком торпеды был хорошо обнаруживаемый след, который остается после не растворяющихся в воде газообразных продуктов сгорания.

Торпеда 53-61

Первая отечественная самонаводящаяся торпеда, принятая на вооружение в 1950 г., имея скорость 28 уз и дальность хода 6000 м, не обеспечивала эффективного применения против быстроходных кораблей. Это была электрическая торпеда САЭТ-50 с акустической пассивной системой наведения. Было необходимо перенести ССН на быстроходные самонаводящиеся торпеды.

Эта задача была решена в Ломоносовском филиале НИИ-400 «Мортеплотехника» группой конструкторов во главе с Осиповым В.С. принятием на вооружение в 1961 году противокорабельной самонаводящейся торпеды 53-61.

Торпеда 53-61 с ССН «Андромеда». Музей-подводная лодка U-434, Гамбург, Германия, 23.02.2010 г. (фото — Александр Коновалов, https://forums.airbase.ru).

Основные части торпеды: I – зарядное отделение; II – воздушный резервуар с керосиновым отсеком; III – резервуар окислителя; IV – турбинное отделение; V – кормовое отделение; VI – хвостовая часть.

Общее устройство торпеды 53-61 (при нажатии открывается чертеж 7000х1200 знаков в 1.6 Мб)

ПЗО включало водяной (в зимнее время раствор этилового спирта) раствор в качестве балласта и систему его вытеснения. В нем также размещались регистрирующая аппаратура (автограф глубины и крена и осциллографы), приборы следности (жировой или ракетный) и обозначения места торпеды (световой и акустический).

Разработка торпеды производилась в Ломоносовском филиале НИИ-400 (филиал ЦНИИ «Гидроприбор») «Мортеплотехника». Конструкторы продолжили разработку торпед с двигателями на маловодной перекиси водорода. Параллельно с работами по сдаче торпеды 53-57 (ДБТ), используя оставшуюся от их экспериментальной партии материальную часть, провели на стендах и морских полигонах исследование возможности ее модернизации. Экономичность двигателя 2Т торпеды 53-57 из-за низкой температуры парогаза в камере сгорания не обеспечивала перспективных требований. Необходимо было освоение турбинных двигателей на значительно большие мощности. Для торпеды 53-61 (ДБСТ — дальноходной бесследной самонаводящейся двухрежимной торпеды) необходим был двигатель мощностью 735 л. с. на режиме I и мощностью 185 л. с. на режиме II. Принципиальная схема нового двигателя была сохранена такой же, как и у двигателя 2Т. Основательно были переконструированы камера сгорания, сопловой аппарат, редуктор частоты вращения, незначительно — ротор турбины. Двигателю присвоили шифр 2ТФ (форсированный).

Энрегокомпоненты: — Маловодная перекись водорода (мпв) 82-85% — Керосин марки Т-1 — Вода забортная и пресная — Катализатор К-83с для разложения мпв (смесь зерен неправильной формы, содержащих окись меди, двуокись марганца, карбонаты щелочных металлов — Воздух

В отделе «Мортеплотехники», руководимом А.П. Варюховым, была сформирована группа специалистов во главе с А.А. Костровым и Ю.Р. Ахимовы, которые должны были создать аппаратуру ССН, способную обнаружить цель по отраженному от нее или ее кильватерного следа акустическому полю и обеспечить последующее управление движением торпеды к ней в горизонтальной плоскости. Принцип работы ССН, получившей шифр «Андромеда», был следующий:

Сближение с целью осуществлялось на скоростном режиме до прохождения установленной перед выстрелом дистанции. Затем торпеда переходила на тихоходный режим, причем аппаратура ССН начинала работу спустя 20 с после переключения, в течение которых стабилизировалась скорость, глубина и крен. При поиске поочередно работали два вибратора, подключенные к импульсному генератору. После сближения с целью или ее кильватерным следом на дистанцию эхопеленгования и при приеме в двух очередных циклах отраженных сигналов происходило маневрирование с выходом на курс параллельного преследования. При этом торпеда циркулировала «малым» радиусом при полной перекладке вертикальных рулей, а с началом параллельного преследования — по змейке «большого» радиуса. На этом этапе работал крайний бортовой вибратор. После обгона цели, когда отраженные сигналы переставали поступать, торпеда поворачивала на нее, и аппаратура неконтактного взрывателя приводилась в боевое состояние. Если же взрыватель не срабатывал, атака аналогичным образом повторялась с другого борта.

В 1955 — 1956 гг. провели ряд морских испытаний, в ходе которых определялась возможность управления «переутяжеленной» торпедой (ДБТ была на 500 кг тяжелее электрических и на 250 кг — серийных парогазовых торпед аналогичных габаритов) на пониженных скоростях. Результатом стало принятие к исполнению решение ВМФ о создании двухрежимной перекисно-водородной торпеды с активной акустической ССН и неконтактным взрывателем. Ее главным конструктором назначили В.С. Осипова, заместителем по энергосиловой части – А.А. Панова, по ССН – А.А. Кострова.

В 1957-1958 г. провели серию морских испытаний в море: отрабатывались ход торпеды на I и II режимах и их переключение, а также работа ССН. Работы в море пришлось остановить: торпеды шли «глухими» или сходили с траектории наведения, и вернуться к схемным и стендовым проверкам блоков ССН. Одновременно была поставлена задача в кратчайшие сроки изготовить новую аппаратуру наведения.

Руководителем разработок новой аппаратуры и заместителем главного конструктора назначили Н.Ф. Евтушенко. Его группа быстро изготовила техническую документацию, и уже через три месяца аппаратуру, получившую название “Джейран”. Морские испытания новой ССН провели в ноябре-декабре 1958 г. Из 16 выстрелов 11 были зачтены по всем параметрам. Руководство признало аппаратуру «Джейран» вполне конкурентоспособной с прежней системой наведения «Андромеда».

Были проведены сравнительные испытания торпед с доработанной аппаратурой «Андромеда» и «Джейран». В качестве кораблей-целей использовались ЭМ пр. 30-бис и СКР пр. 50 на скоростях хода до 18 уз. Выполнили 27 выстрелов торпедами с первой ССН и 30 — со второй. Обе аппаратуры на испытаниях работали надежно, но предпочтение отдали все-таки «Андромеде».

Морские полигонные испытания проходили в 1959 г. с ПЛ и НК. Результаты испытаний торпед с ТКА пр. 183 оказались неудовлетворительными и было решено предъявить на госиспытания торпеду ДБСТ с аппаратурой самонаведения «Андромеда», как предназначенную для использования с ПЛ.

В сентябре 1960 г. 11 торпед были переданы для госиспытаний. В их ходе провели 45 стрельб, из которых 20 пошли в зачет. Причем практически все отказы произошли в результате ошибок при подготовке материальной части и организации стрельбы. Стрельбами с ПЛ пр. 613 проверили самонаведение торпеды на прямоидущий и маневрирующий корабли, на скоростную цель, на корабль в условиях одиночных взрывов глубинных бомб. Была проведена залповая стрельба, проверены выход торпед с предельной глубины их применения и работоспособность неконтактного взрывателя совместно с унифицированным запальным устройством.

За положительными результатами госиспытаний последовало решение Совмина СССР о принятии торпеды ДБСТ на вооружение подводных лодок ВМФ с присвоением ей шифра 53-61. Вскоре директор предприятия М.П. Максимов, главный конструктор В.С. Осипов и его заместители за проделанную работу были отмечены Государственной премией, а многие участники разработки награждены орденами и медалями.

В первые годы эксплуатации на флотах торпеды 53-61 замечаний по роторам не было, но начиная с 1965 г. из арсеналов флотов начали поступать сведения, которые во всех инстанциях оценили как чрезвычайные: роторы, прошедшие перед приемкой в арсенал все проверки, после хранения в составе торпеды в контейнерах, заполненных азотом, в течение 3-5 лет приобретают глубокие трещины, исключающие их использование. Это практически означало, что флот лишился боезапаса новейшей торпеды. А с 1962 г. торпеды 53-61 использовались также как носители спец. БЗО с ядерным зарядом. Управления ВМФ и МСП обязали проектировщика и изготовителя торпеды срочно начать исследования причин разрушения роторов и поиск новых материалов с привлечением научных организаций других министерств.

В 1968 г., проведя анализ дефектных дисков, ЦНИИ машиностроения АН СССР дал заключение: разрушение роторов происходит из-за замедленного воздействия остаточных напряжений; основной причиной высоких напряжений в роторе и их остаточных значений следует считать низкое качество механической обработки рабочих колес. По рекомендации ВИАМа решением управления МСП материал ротора двигателей (сталь ЭИ-481) торпед 53-61 в 1968 г. был заменен на хромоникельтитанистую сталь ЭИ-696М, а в 1970 г. — на улучшенную сталь ЭИ-696МВД. Замена материала и выполнение других мер устранили разрушение роторов при хранении торпед.

В 1969 г. в торпеду была установлена ССН с вертикальным эхолоцированием кильватерного следа конструктора Парфенова Е.Б. Модернизированная торпеда была принята под шифром 53-61МА.

Литература и источники: 1. Описание торпеды 53-61 ч.1, ч.3, альбом рисунков к описанию. М.: Воениздат, 1965. НЕСЕКРЕТНО 2. Чечот О. Первая отечественная самонаводящаяся парогазовая торпеда. Статья. Морской сборник № 1-1997, с.68-71 3. НИИ Мортеплотехники. Страницы истории. Под редакцией Ю.С. Довженко. СПб., 2009. 4. Жуков Л.М. О пройденном, сделанном, виденном (из истории разработки торпед с тепловой энергетикой). НИИ Морской теплотехники. СПб.,2014

Автор собирает биографический материал о конструкторах морского подводного оружия и просит откликнуться всех, у кого есть биографические материалы на контрукторов, упомянутых на этой странице!

Примечания

1. Согласно правилам орфографии того времени — «Чесьма»
2. 29 мая 1877 во время битвы в бухте Пакоча английский фрегат Shah атаковал торпедой перуанский монитор Huascar, но не попал в цель.
3. позже — , Санкт-Петербург.
4. У биротативного двигателя ротор и статор имеют противоположные направления вращения, что позволяет подключать к нему винты с разнонаправленным вращением без применения редуктора.
5. Циркулирующая торпеда отличается от обычной возможностью движения по заранее заданной сложной траектории, в простейшем случае — по кругу или спирали с небольшой скоростью.
6. Жидкостно-реактивный двигатель.

История

Роберт Уайтхед и его торпеда

Сброс торпеды с британского самолёта (около 1918 года)

Минный (торпедный) отсек подводной лодки времён Первой мировой войны. 1916

Торпеды Mk.46 на подвесах противолодочного вертолёта Lynx
Первым идею о самодвижущемся морском снаряде в начале XV века высказал итальянский инженер Джованни да Фонтана[9]. Впервые термин «torpedo» для обозначения морского боеприпаса использовал Роберт Фултон в начале XIX века. В течение всего XIX века различными инженерами разрабатывались проекты подводных самодвижущихся снарядов, но на ракетной тяге.

Первая самодвижущаяся мина («самодвижущееся торпедо») была создана 1865 году русским изобретателем И. Ф. Александровским[2][10].

«В 1865 году,— пишет Александровский,— мною был представлен… адмиралу Н. К. Краббе (управляющий Морским министерством Авт.) проект изобретённого мною самодвижещегося торпедо. Сущность… торпедо ничего более, как только копия в миниатюре с изобретённой мною подводной лодки. Как и в моей подводной лодке, так и моем торпедо главным двигатель — сжатый воздух, те же горизонтальные рули для направления на желаемой глубине… с той лишь разницей, что подводная лодка управляется людьми, а самодвижущееся торпедо… автоматическим механизмом. По представлению моего проекта самодвижущегося торпедо Н. К. Краббе нашёл его преждевременным, ибо в то время моя подводная лодка только строилась».

— [2]

Первые образцы торпед (торпеды Уайтхеда) разработал англичанин Роберт Уайтхед (1866 год). 29 мая 1877 во время битвы в бухте Пакоча торпеда была впервые применена британским флотом в боевых условиях, однако безуспешно — цель сумела уклониться от попадания.

Впервые торпеды были успешно применены Россией во время Русско-турецкой войны 1877—1878 годов. 14 января 1878 года, в результате операции, проведённой под руководством адмирала Макарова против турецкого флота в районе Батума, два катера, «Чесма» и «Синоп», спущенные с минного транспорта «Великий князь Константин», потопили турецкий пароход «Интибах». Торпеды также активно применялись во время первой Русско-японской войны.

По-видимому, первой управляемой торпедой является разработанная в 1877 году Торпеда Бреннана.

Первая мировая война

«Момент вылета мины из орудия» (1916)
Во время Первой мировой войны торпеды применялись воюющими сторонами не только в условиях акватории моря, но и также на реках: например, 27 августа 1916 года румынские торпедные катера атаковали австро-венгерские мониторы возле болгарского города Русе на Дунае. Атака была неудачной для румын: торпеды прошли далеко от целей, а флагманский корабль австрийской группы — «Бодрог» — потопил один из атакующих катеров.

Вторая мировая война

Электрические торпеды
Одним из недостатков парогазовых торпед является наличие на поверхности воды следа (пузырьков отработанного газа), демаскирующего торпеду и создающего атакованному кораблю возможность для уклонения от неё и определения местонахождения атакующих, поэтому после Первой мировой войны начались попытки применения в качестве двигателя торпеды электромотора. Идея была очевидна, но ни одно из государств, кроме Германии, до начала Второй мировой войны реализовать её не смогло. Кроме тактических преимуществ, оказалось, что электрические торпеды сравнительно просты в изготовлении (так, трудозатраты на изготовление стандартной немецкой парогазовой торпеды G7a(T1) составляли от 3740 человеко-часов в 1939 г. до 1707 человеко-часов в 1943 г.; а на производство одной электроторпеды G7e (Т2) требовалось 1255 человеко-часов). Однако максимальная скорость хода электроторпеды равнялась только 30 узлам, в то время как парогазовая торпеда развивала скорость хода до 46 узлов. Также существовала проблема устранения утечки водорода из батареи аккумуляторов торпеды, что иногда приводило к его скоплению и взрывам.

В Германии электрическую торпеду создали ещё в 1918 г., но в боевых действиях её применить не успели. Разработки продолжили в 1923 г., на территории Швеции. В 1929 г. новая электрическая торпеда была готова к серийному производству, но официально её приняли на вооружение только в 1939 г. под обозначением G7e. Работы были настолько засекречены, что британцы узнали о ней только в том же 1939, когда части такой торпеды обнаружили при осмотре линейного корабля «Ройял Оук», торпедированного в Скапа-Флоу на Оркнейских островах.

Однако уже в августе 1941 на захваченной U-570 в руки британцев попали полностью исправные 12 таких торпед. Несмотря на то, что и в Британии, и в США в то время уже имелись опытные образцы электрических торпед, они просто скопировали германскую и приняли её на вооружение (правда, только в 1945, после окончания войны) под обозначением Mk-XI в британском и Mk-18 в американском флоте.

Работы по созданию специальной электрической батареи и электродвигателя, предназначенных для торпед калибра 533 мм, начали в 1932 г. и в Советском Союзе. В течение 1937—1938 гг. было изготовлено две опытовые электрические торпеды ЭТ-45 с электродвигателем мощностью 45 кВт. Она показала неудовлетворительные результаты, поэтому в 1938 г. разрабатывается принципиально новый электродвигатель с вращающимися в разные стороны якорем и магнитной системой, с высоким КПД и удовлетворительной мощностью (80 кВт). Первые образцы новой электрической торпеды изготовили в 1940 г. И хотя германская электрическая торпеда G7e попала в руки и советских инженеров, но те не стали её копировать, а в 1942 г., после проведения государственных испытаний, была принята на вооружение отечественная торпеда ЭТ-80. Пять первых боевых торпед ЭТ-80 поступили на Северный флот в начале 1943 г. Всего во время войны советские подводники израсходовали 16 электрических торпед.

Таким образом, реально во Второй мировой войне электрические торпеды имели на вооружении Германия и Советский Союз. Доля электрических торпед в боекомплекте подводных лодок кригсмарине составляла до 80 %.

Неконтактные взрыватели

Независимо друг от друга, в строгой тайне и почти одновременно военно-морские флоты Германии, Англии и Соединённых Штатов разработали магнитные взрыватели для торпед. Эти взрыватели имели большое преимущество перед более простыми контактными взрывателями. Противоминные переборки, находящиеся ниже броневого пояса кораблей, сводили к минимуму разрушения, вызываемые при попадании торпеды в борт. Для максимальной эффективности поражения торпеда с контактным взрывателем должна была попасть в небронированную часть корпуса, что оказывалось весьма трудным делом. Магнитные взрыватели были сконструированы таким образом, что срабатывали при изменениях магнитного поля Земли под стальным корпусом корабля и взрывали боевую часть торпеды на расстоянии 0,3—3,0 метра от его днища. Считалось, что взрыв торпеды под днищем корабля наносит ему в два или три раза большие повреждения, чем такой же по мощности взрыв у его борта.

Однако первые германские магнитные взрыватели статического типа (TZ1), которые реагировали на абсолютную величину напряжённости вертикальной составляющей магнитного поля, просто пришлось снять с вооружения в 1940 г., после Норвежской операции. Эти взрыватели срабатывали после прохождения торпедой безопасной дистанции уже при лёгком волнении моря, на циркуляции или при недостаточно стабильном ходе торпеды по глубине. В результате этот взрыватель спас несколько британских тяжёлых крейсеров от неминуемой гибели.

Новые германские неконтактные взрыватели появились в боевых торпедах только в 1943 г. Это были магнитодинамические взрыватели типа Pi-Dupl, в которых чувствительным элементом являлась индукционная катушка, неподвижно закреплённая в боевом отделении торпеды. Взрыватели Pi-Dupl реагировали на скорость изменения вертикальной составляющей напряжённости магнитного поля и на смену её полярности под корпусом корабля. Однако радиус реагирования такого взрывателя в 1940 г. составлял 2,5—3 м, а в 1943 по размагниченному кораблю едва достигал 1 м.

Только во второй половине войны на вооружение германского флота приняли неконтактный взрыватель TZ2, который имел узкую полосу срабатывания, лежащую за пределами частотных диапазонов основных видов помех. В результате даже по размагниченному кораблю он обеспечивал радиус реагирования до 2—3 м при углах встречи с целью от 30 до 150°, а при достаточной глубине хода (порядка 7 м) взрыватель TZ2 практически не имел ложных срабатываний из-за волнения моря. Недостатком ТZ2 являлось заложенное в него требование обеспечить достаточно высокую относительную скорость торпеды и цели, что было не всегда возможно при стрельбе тихоходными электрическими самонаводящимися торпедами.

В Советском Союзе это был взрыватель типа НВС (неконтактный взрыватель со стабилизатором

; это магнитодинамический взрыватель генераторного типа, который срабатывал не от величины, а от скорости изменения вертикальной составляющей напряжённости магнитного поля корабля водоизмещением не менее 3000 т на расстоянии до 2 м от днища). Он устанавливался на торпеды 53-38 (НВС мог применяться только в торпедах со специальными латунными боевыми зарядными отделениями).
Приборы маневрирования
В ходе Второй мировой войны во всех ведущих военно-морских державах продолжались работы по созданию приборов маневрирования для торпед. Однако только Германия смогла довести опытные образцы до промышленного производства (курсовые системы наведения FaT

и её усовершенствованный вариант
LuT
).

FaT

Первый образец системы наведения FaT был установлен на торпеде TI (G7a). Была реализована следующая концепция управления — торпеда на первом участке траектории двигалась прямолинейно на расстояние от 500 до 12500 м и поворачивала в любую сторону на угол до 135 градусов поперек движения конвоя, а в зоне поражения судов противника дальнейшее движение осуществляла по S-образной траектории («змейкой») со скоростью 5—7 узлов, при этом длина прямого участка составляла от 800 до 1600 м и диаметр циркуляции 300 м. В результате траектория поиска напоминала ступени лестницы. В идеале торпеда должна была вести поиск цели с постоянной скоростью поперек направления движения конвоя. Вероятность попадания такой торпеды, выпущенной с носовых курсовых углов конвоя со «змейкой» поперек курса его движения, оказывалась весьма высокой.

С мая 1943 года следующую модификацию системы наведения FaTII (длина участка «змейки» 800 м) стали устанавливать на торпедах TII (G7e). Из-за малой дальности хода электроторпеды эта модификация рассматривалась в первую очередь как оружие самообороны, выстреливавшееся из кормового торпедного аппарата навстречу преследующему эскортному кораблю.

LuT

Система наведения LuT была разработана для преодоления ограничений системы FaT и принята на вооружение весной 1944 года. По сравнению с предыдущей системой торпеды были оборудованы вторым гироскопом, в результате чего появилась возможность двукратной установки поворотов до начала движения «змейкой». Теоретически это давало возможность командиру подлодки атаковать конвой не с носовых курсовых углов, а с любой позиции — сначала торпеда обгоняла конвой, затем поворачивала на его носовые углы и только после этого начинала движение «змейкой» поперек курса движения конвоя. Длина участка «змейки» могла изменяться в любых диапазонах до 1600 м, при этом скорость торпеды была обратно пропорциональна длине участка и составляла для G7a с установкой на начальный 30-узловой режим 10 узлов при длине участка 500 м и 5 узлов при длине участка 1500 м.

Необходимость внесения изменений в конструкцию торпедных аппаратов и счётно-решающего прибора ограничили количество лодок, подготовленных к использованию системы наведения LuT, всего пятью десятками. По оценкам историков, в ходе войны немецкие подводники выпустили около 70 торпед с LuT.